Вопрос о сохранении транзита российского газа – основной в повестке дня украинской энергетической политики. Его решение зависит от того, сможет ли «Газпром» расширить мощности для транспортировки газа в обход Украины, построив газопровод «Северный поток-2». Против таких планов выступают украинские власти при поддержке партнеров из США и некоторых стран ЕС. Кроме того, президент Петр Порошенко анонсировал визит в Германию для обсуждения перспектив «Северного потока-2» с правительством этой страны, которая известна тесными связями с Россией. Верховная рада намерена утвердить обращение о недопустимости строительства невыгодного для Украины газопровода. А НАК «Нафтогаз Украины» планирует до конца марта провести переговоры с «Газпромом», чтобы предотвратить расторжение действующих контрактов между компаниями на поставку и транзит газа.

Как Украине отстоять конкурентоспособность своей газотранспортной системы и реабилитировать взаимовыгодное сотрудничество «Нафтогаза» с «Газпромом», ставшее заложником политического противостояния Москвы и Киева? Об этом Mind поговорил с гендиректором консалтинговой компании East European Gas Analysis Михаилом Корчемкиным, который много лет занимается финансовой оценкой международных газопроводных проектов.

Он рассказал о парадоксах газотранспортного бизнеса, сопровождающих отношения «Нафтогаза» с «Газпромом». Эти парадоксы – яркая иллюстрация того, как экономика бизнеса двух компаний остается тесно взаимосвязанной, несмотря на политический накал между странами. А защита интересов Украины, предусматривающая блокирование «Северного потока-2», сулит немалые бонусы «Газпрому», который обслуживает политические интересы Кремля.

– Прежде всего, давайте определимся: газовый бизнес во всех его проявлениях – это только бизнес или бизнес плюс политика?

– Газовый бизнес становится политикой, когда он наносит вред производителям, газотранспортным компаниям или потребителям газа. Например, сокращение «Газпромом» суточных поставок газа в Европу зимой 2014-2015 гг. нанесло ущерб самому «Газпрому» и госбюджету России, а полное перекрытие транзита газа через Украину в январе 2009 года навредило всем – «Газпрому», бюджету РФ и потребителям газпромовского газа.

Финансовое моделирование денежных потоков «Газпрома» с обходными газопроводными проектами и без них показывает, что «Северный поток-2» и «Турецкий поток» сокращают доходы акционеров компании и госбюджета.

К примеру, газовый бизнес США аполитичен. Американский СПГ продается там, где он приносит наибольшую прибыль, а не наибольший вред России или кому-либо еще.

– В ЕС усиливается кампания противников строительства газопровода «Северный поток-2», несмотря на устремления некоторых европейских партнеров «Газпрома» реализовать этот проект. Анкара спровоцировала «Газпром» изменить свои планы по расширению мощностей «Турецкого потока». Великобритания также объявила о планах минимизировать зависимость от российского газа. Какие перспективы поставок Газпрома на западные рынки?

– Перспективы российского газа, в основном, зависят не от усилий президента РФ или руководителей «Газпрома», а от погоды и цен на нефть, газ и уголь. Теплая зима может резко снизить спрос на российский и любой другой газ. В целом, среднесрочное будущее у «Газпрома» в Европе неплохое, но большого роста объёмов экспорта я не ожидаю. Действующие газопроводы (без «Турецкого потока») позволяют увеличить экспорт на четверть, что более чем достаточно. Возобновляемая энергетика развивается гораздо быстрее, чем предполагало российское руководство, и окончание эры углеводородного топлива в Европе уже видно.

– Ваш прогноз: удастся ли ЕС и США заморозить «Северный поток-2»?

– Для того, чтобы посильнее навредить России, надо разрешить строительство «Северного потока-2» и запретить строительство EUGAL и других связанных с этим проектом газопроводов на территории Германии. Я думаю, сейчас шансы на реализацию проекта упали ниже 50%. Одолжившие «Газпрому» деньги западные компании ничем не рискуют – российская сторона вернет деньги в любом случае.

Зато газопровод Грязовец – КС Славянская для подачи газа в «Северный поток-2» и все остальные газопроводы от Ямала до Грязовца будут построены в срок или досрочно. Обеспечение доходов подрядчиков – основной приоритет «Газпрома». Недавно «Газпром» начал использовать новый способ увеличения этих доходов – подрядчики сначала получают деньги за строительство газопровода, а потом за его ликвидацию.

Парадоксально, но после завершения строительства российской части обходных «потоков» подрядчики «Газпрома» могут быть заинтересованы в том, чтобы эти «потоки» не работали. Тогда они смогут заработать дополнительные деньги на выкапывании уложенных труб и закапывании траншей.

– Что может помочь Украине сохранить транзит российского газа на европейские рынки после 2019 года? О каких объемах транспортировки может идти речь?

– Украине может помочь спрос на газ в Центральной и Южной Европе и отсутствие достаточных мощностей для транспортировки газа от Балтийского и Северного морей на юг Германии и в центр европейского континента. Объемы транспортировки напрямую зависят от погоды зимой, а транзитный тариф напрямую связан с объёмом газа и режимом прокачки. Чем выше будут объемы транзита и чем выше будет среднегодовая загрузка ГТС Украины, тем больше прибыли получит «Газпром», и наоборот. Оптимальный (с экономической точки зрения) для «Газпрома» вариант можно просчитать после получения тарифных предложений «Нафтогаза».

– Реформа газового рынка ЕС, призванная усилить конкуренцию и укрепить энергобезопасность региона, началась в 1998 году с принятием Первой газовой директивы, определившей общие правила для внутреннего рынка газа. Сейчас, спустя десять лет, процесс либерализации еще не завершен. Имплементация норм Третьего энергопакета стала серьезным вызовом для большинства стран ЕС. Эти нормы, среди прочего, предусматривают заключение контрактов на транспортировку газа по модели «вход-выход» вместо устаревшей point-to-point. В наши дни на европейском рынке транспортных контрактов продолжают действовать обе модели. Как при таком раскладе Украина может добиться от «Газпрома» согласия на заключение нового транзитного договора, который будет учитывать требования Третьего энергопакета ЕС?

– Наверно, «трансгазы» приграничных областей России и Украины могли бы быстро договориться, если бы не мешали политики. Я думаю, что для заключения нового транзитного договора потребуется третья сторона из ENTSOG – Европейской сети операторов газопроводов. Альтернативный вариант – подписание краткосрочного двустороннего соглашения на один-два года. Для упрощения переговоров по формуле стороны могут воспользоваться, например, счетчиком тарифа компании Eustream.

– Польша, как и Украина, имеет свою специфическую историю взаимоотношений с «Газпромом», которая сопровождалась транзитными скандалами и ценовыми войнами. Как Польша решила проблему с «Газпромом» и разблокировала реформу своего газового рынка, чтоб имплементировать нормы Третьего энергопакета?

– Отношения «Газпрома» (а значит, Путина) с Польшей для меня – загадка. С одной стороны, отношения между странами нельзя назвать дружественными, но с другой – это никак не влияет на газовый бизнес. Польша без единого комментария российской стороны отодвинула «Газпром» (владельца около половины акций) от управления газопроводом Ямал-Европа, первой начала отбор транзитного газа по схеме виртуального реверса (тоже без скандалов и жалоб) и первой стала поставлять газ в ГТС Украины по схеме физического реверса. За реверсные продажи газа Украине были «наказаны» все, кроме Польши – зимой 2014-2015 гг. суточные поставки были снижены на 50% даже на «Северном потоке», но поставки по газопроводу Ямал-Европа остались нетронутыми. По логике Путин был обязан показать надежность «Северного потока», но на практике оказалось, что и «бестранзитный» газопровод через Балтийское море не дает таких гарантий, как маршрут через Польшу.

Партнерство «Укртрансгаза» с польской GAZ-SYSTEM S.A. могло бы быть полезным.

– Подразумевают ли нормы Третьего энергопакета обязательную закупку российского газа европейскими компаниями на украинско-российской границе? Или же это зависит от договоренностей «Газпрома» с европейскими потребителями, которые сами согласовывают, какая сторона контракта урегулирует транзитные вопросы?

– Пункт продажи оговорен в контракте. Закупки каких-то объемов на границе РФ и Украины позволили бы использовать схему виртуального реверса – отбора транзитного газа в любой точке соответствующей части украинской ГТС.

– Каким вам видится наиболее вероятный сценарий развития истории взаимоотношений «Нафтогаза» и «Газпрома», которых ждут новые судебные разбирательства в Стокгольме?

– После российских выборов 18 марта пропала необходимость показывать телезрителям жесткость и непоколебимость президента. Я думаю, скоро стороны приступят к переговорам о графике выплат суммы, назначенной Стокгольмским арбитражем.

– Будущее украинской ГТС – это проблема, в которой пересекаются интересы Украины, Евросоюза и России. Какой формат по управлению ГТС вам видится наиболее перспективным и взаимовыгодным для трех заинтересованных сторон?

– Европейский формат предполагает независимое управление транспортировкой газа. «Нафтогаз Украины», как газодобывающая и газоснабжающая компания, не вполне подходит на роль оператора ГТС. В странах Евросоюза операторами выступают как государственные, так и частные компании. Пожалуй, Украине больше подходит чешский вариант (оператором NET4GAS владеют частные инвесторы Allianz Capital Partners и OMERS Infrastructure – профессиональные управляющие активами).

– Как превратить украинскую газотранспортную инфраструктуру в первоклассный актив, привлекательный для инвесторов не только на словах, но и на практике, а также способный усилить роль Украины на европейском газовом рынке? Какие основные условия для этого?

– Основная ценность ГТС Украины в том, что она способно поставлять большие объемы российского газа в соответствии с колебаниями суточного спроса европейских потребителей. «Северный поток» и Ямал-Европа сейчас не реагируют даже на рост спроса в отопительный период.

Нынешние тарифы не соответствуют стоимости сервиса (подачи пикового и полупикового газа на вход в европейский ГТС). Например, только с 1 января 2018 года подача газа на ГИС В.Капушаны (Словакия) колебалась от 51 до 151 млн кубометров в сутки. Для сравнения, в этот же период суточные поставки по «Северному потоку» варьировались в диапазоне 163-171 млн кубометров.

Надо понимать, что равномерные суточные поставки в течение всего года требуют дополнительных затрат на хранение газа, которые в конечном счете перекладываются на потребителей газа. В прошлом году затраты на хранение газа в Европе составляли от $63 до $106 за 1000 кубометров. Европейские политики, рассуждающие о дешевизне российского газа забывают этот важный фактор.

Без транзита газпромовского газа ГТС Украины потеряет бОльшую часть своей привлекательности. При этом вырастет роль украинских ПХГ, поскольку излишки «летнего» газа, поставляемого по «Северным потокам», девать больше некуда. Цена газпромовского газа, например, в Баумгартене не зависит от маршрута его транспортировки – она прописана в формуле контракта, но в цену конечных потребителей добавятся затраты на хранение газа, отсутствующие при поставках через Украину.